Дмитрий Гутнов

Несмотря на высокое общественное положение автора этих предложений, они остались незамеченными до 1902 г., когда о юбилее вспомнили вновь.

На этот раз по высочайше утвержденному докладу военного министра генерал-адъютанта А.Н. Куропаткина была образована комиссия под председательством генерала Н.Н. Обручева по рассмотрению вопроса об образовании музея в память Отечественной войны 1812 г. [1] Комиссия эта разработала и опубликовала развернутую программу будущего музея, которая предусматривала сбор и экспонирование собранных материалов по этой войне [2].

 

Съемка Бородинского поля с рекогносцировкой сохранившихся укреплений была с 17 июня по 1 августа 1902 г., военным топографом коллежским советником Ф. Богдановым.

 

Штаб Московского округа, в свою очередь, летом 1901 г. оперативно собрал сведения о сохранившихся укреплениях и возможных расходах, которые представил в рапорте от 11 декабря того же года. Сопоставив сохранность и значение укреплений с продажной стоимостью земельных участков, штаб Московского округа сделал предложения по желаемому отчуждению земель в районе Бородинского поля. Однако затем дело вновь застопорилось. Виной тому была Русско-японская война и последовавшая за ней Первая русская революция.

 

К идее проведения торжеств, посвященных столетней годовщине Бородинского сражения вновь вернулись лишь в 1907 г. Организацию юбилейных мероприятий взяло на себя только что образованное Русское военно-историческое общество с отделениями во многих городах России. Были реанимированы многие юбилейные проекты, заброшенные в связи с войной и революцией. Предполагалось, что грядущее торжество укрепит пошатнувшийся престиж самодержавия, будет способствовать росту патриотических настроений в обществе перед лицом надвигавшейся Второй Отечественной войны (так до революции именовалась Первая мировая война).

 

Основные юбилейные торжества должны были пройти 25–26 августа 1812 г. на Бородинском поле и 27–30 августа продолжиться в Москве. Пребывание царя и Августейшей семьи в Москве должно было лишний раз «символизировать историческое примирение Николая II с Москвой после Ходынской катастрофы»[3]. Устроители преследовали и определенные внешнеполитические цели. Ожидание грядущей мировой войны заставляло крепить сложившиеся военные связи между армиями стран Антанты. Из Франции на торжества ожидалось прибытие депутации военного министерства и общества «Единение армий». 

И естественно, что, коль центром торжеств должна была стать Москва, то на плечи именно московских властей ложились основные организационные трудности по подготовке грядущих торжеств. Губернатором Москвы после трагической смерти Великого князя Сергея Александровича стал Владимир Федорович Джунковский (1865-1938). Еще при жизни своего Августейшего патрона он выполнял многие поручения по управлению городом и губернией, а после смерти последнего, фактически заменил его на посту московского губернатора. Надо отметить, что к описываемому времени В.Ф. Джунковский зарекомендловал себя в Москве как компетентный администратор, за плечами которого было уже довольно много достижений. В частности, под его руководством московские власти вели вполне эффективную борьбу с ликвидацией известного московского наводнения 1908 г. Он всемерно способствовал осуществлению в Москве таких, получивших всероссийскую известность, проектов, как открытие одного из первых в России негосударственных высших учебных заведений – Московского городского университета им. А.Л. Шанявского, основание при Московском университете Музея изобразительных искусств им. Александра III, ввел в Перворпрестольной первые правила уличного движения и др. Признанием заслуг В.Ф.Джунковского в управлении Москвой и губернией стало его избавление от приставки «исполняющий обязанности» московского губернатора и его официальное назначение на этот пост в 1908 г.

 

По долгу службы В.Ф. Джунковский не мог оставаться в стороне от готовящихся в Москве мероприятий, начиная с вопросов безопасности пребывания Августейшей семьи в Москве и кончая подготовительными работами, связанными с открытием музея и подготовкой Бородинского поля к грядущим торжествам.

 

14 января 1912 г. состоялось первое секретное заседание Комиссии по выработке мер охраны во время празднования столетнего юбилея Отечественной войны в Москве и в Московской губернии. В ходе этого и последующих заседаний комиссии, помимо других важных решений, было принято решение об организации на Бородинском поле и возле него семи полицейских участков.. Были определены границы каждого, рассмотрены вопросы охраны Императора и его семьи во время его передвижения по железной дороге, а затем на автомобилях до места проведения торжеств, и его дальнейшего пребывания в Москве [4]. 

Как признавался сам Джунковский в своих воспоминаниях: «Подготовительные работы требовали много напряжения и были очень сложны, особенно на Бородинском поле, находящемся в пределах губернии, почему и все заботы и вся ответственность по организации торжеств легла на меня. В Москве ответственность лежала на градоначальнике, за исключением 28 августа, дня высочайшего смотра войск на Ходынском поле, находившемся в то время вне городской черты, в пределах вверенной мне территории» [5]. 

 

Главными заботами московского губернатора на Бородинском поле оказались следующие объекты: строительство шоссе от ст. Бородино до Большой Смоленской дороги (ныне Можайское шоссе. – Д.Г.); постройка железнодорожной ветки от ст. Бородино к Бородинскому полю с сооружением специальной платформы и павильона для стоянки императорского поезда; капитальный ремонт станции Бородино; инженерно-реставрационные работы по приведению в порядок сохранившихся полевых укреплений времен 1812 г. (Шевардинский редут, Семеновские флеши, батарея Раевского); постройка мостов и ремонт дорог вокруг Бородинского поля, а также строительство новых дорог между отдельными мемориальными местами, расположенными на этом поле; ремонт главного Бородинского монумента, приведение в порядок могилы князя Багратиона и постройка нового Инвалидного домика с устройством в нем музея; координация усилий различных организаций и военных в вопросе сооружения различных монументов и мемориальных знаков.

Кроме того, среди не менее ответственных задач московского губернатора было обустройство места для торжественного построения и парада войск, а также полевой ставки Императора; из этой задачи вытекали такие частности, как организация мест полевого размещения этих войск, их питания и санитарного обслуживания, размещение прибывающих гостей и более мелкие вопросы.

 

Как позже признавался сам Владимир Федорович, всюду напряжение нарастало по мерее приближения к дате торжеств. Если первую половину августа 1912 г. ему удавалось львиную долю своего времени проводить на Бородинском поле, приезжая туда ежедневно из Москвы, то последнюю неделю перед началом Бородинских торжеств он переехал в Бородино «со всей своей канцелярией, оставив в Москве… заместителем вице-губернатора»[6]. 

В.Ф. Джунковскому приходилось быстро решать неожиданно возникающие проблемы. Так, например, когда при ремонте главного Бородинского монумента вдруг выяснилось, что он окружен со всех сторон надельной крестьянской землей и поэтому к нему нельзя подвести дорогу для проезда высочайших особ, Джунковский за собственные деньги приобрел 120 квадратных саженей земли и построил дорогу от вновь возводимого Инвалидного домика к памятнику [7]. 

 

Ремонт Инвалидного домика и обустройство там музея также грозили затянуться сверх отведенных на это сроков. В связи с этим московский губернатор лично обустраивал музей в Инвалидном домике, приобретал мебель и экспонаты. Впоследствии крестьяне Можайского уезда ходатайствовали о помещении поясного портрета губернатора в Инвалидном домике за его внимание и заботу к нуждам уезда. Портрет Джунковского висел в музее до 5 декабря 1921 г., когда комсомольский поэт А. Жаров в книге отзывов порекомендовал сделать его экспонатом помойной ямы [8]

 

Похожая проблема возникла и при сооружении памятника М.И. Кутузову в деревне Горки. Памятник этот возводился на средства Военно-исторического общества на месте Ставки Кутузова во время Бородинского сражения. Как и в случае с Бородинским монументом, предполагаемый участок земли был занят крестьянскими наделами. Попытки Военно-исторического общества купить эту землю наткнулось на непонимание крестьян – собственников земли. Тогда общество обратилось за содействием к Джунковскому. Авторитет московского губернатора оказался для местных крестьян настолько значительным, что они не просто согласились продать свою землю, а подарили ее В.Ф. Джунковскому, который, в свою очередь, передал ее под строительство монумента [9].

 

Естественно, что большая роль в этих мероприятиях отводилась предполагавшейся экспозиции музея, посвященного 1812 г. В связи с этим еще в 1908 г. приступил к работе Особый комитет по устройству музея 1812 года.

 

К сожалению, вопрос о том, где должен находиться проектируемый музей так и не был решен до начала юбилейных торжеств. Местом его размещения в разное время назывались и Бородинское поле, и площадь перед храмом Христа Спасителя в Москве, и соответствующим образом реконструированное здание Арсенала в Московском Кремле. В конце концов, ни один из этих вариантов не был по разным причинам реализован, а собранные к 1912 г. экспонаты будущего музея были представлены широкой публике на большой выставке, развернутой в дни бородинского юбилея в залах Императорского исторического музея. Она была открыта для широкой публики с сентября 1912 по март 1913 г. Согласно документам, хранящимся ныне в Историческом музее, за 171 день ее работы экспозицию посетило 42194 человека [10]. 

По должности В.Ф. Джунковский входил во многие детали создания нового музея, став председателем исполнительной комиссии Особого комитета. При его непосредственном участии решались многие организационные и, отчасти, финансовые вопросы, связанные с подготовкой этого проекта. И хотя на деятельность большинства членов вверенной ему комиссии он смотрел довольно скептически (из 39 членов комитета, по словам губернатора, эффективно работали лишь 6), но продолжал оказывать содействие организации музея вплоть до своего отъезда в Санкт-Петербург в связи с назначением Товарищем министра внутренних дел [11]. 

В апреле 1912 г. Джунковский к тому же единогласно был избран председателем Строительного комитета музея и оставался им по январь 1913 г. Но по причине, отмеченной выше, не смог принести делу строительства здания для нового музея ощутимой пользы.

 

Тем временем на Бородинском поле сооружались памятники воинской славы. Всего к 100-летию войны здесь было установлено 34 памятника. Они строились на средства солдат и офицеров тех воинских частей, которые в 1812 г. принимали участие в битве. Строились дороги и специальная железнодорожная ветка для царского поезда, реконструировался вокзал станции Бородино. Усилиями чинов железной дороги в одном из помещений вокзала был создан небольшой мемориальный музей, посвященный Бородинскому сражению.

 

Шла подготовка к размещению многочисленных делегаций от воинских соединений, принимавших затем участие в военном параде, депутаций от всех губерний России. Необходимо было благоустроить и украсить все места, где предполагалось проведение празднеств, и, конечно, обеспечить безопасность Императора, царской семьи и многочисленных высокопоставленных гостей. Вся подготовительная работа была проведена в срок и на должном уровне.

 

К 22 августа в окрестностях Бородина стали сосредотачиваться прибывшие на торжества части войск и прибывать депутации от различных общественных, религиозных, патриотических организаций.

 

Задолго до торжеств были сделаны по всей России запросы губернаторам о наличии живых свидетелей войны 1812 года. Их оказалось всего 25 человек, и все в возрасте более 110 лет. Самому старшему из этих стариков, бывшему фельдфебелю А.И. Войтинюку – непосредственному участнику Бородинского сражения, шёл 123-й год. Он был слаб настолько, что не мог ходить без посторонней помощи. Остальные – крестьяне с окрестных сёл были очевидцами событий. Из них в торжествах смогли принять участие только пятеро.

 

Начало торжеств было приурочено к 25 августа 1912 г. – кануну Бородинского сражения. У Спасо-Бородинского собора, возведённого на средства жены погибшего генерала А.А. Тучкова, в ожидании прибытия Государя собралось многочисленное духовенство во главе с митрополитом Владимиром. Все аллеи возле храма были усыпаны еловыми ветками и живыми цветами. У батареи Раевского выстроены солдаты и офицеры, предки которых участвовали в Бородинском сражении. У могилы Багратиона ожидали начала торжеств высшие воинские чины — генералы, адмиралы, а также офицеры рангом пониже и множество представителей разных ведомств [12].

 

В 11 часов утра царский поезд прибыл в Бородино, где приехавшим был оказан пышный прием. На место празднеств Император Николай II прибыл на автомобиле, под колокольный звон собора, со всем семейством — Императрицей, Наследником и дочерьми.

 

«Какой чудный вид открывался с холма от памятника, – вспоминал позже В.Ф. Джунковский. – Стройные квадраты войск рисовали на поле три цветные линии, развевались знамена, блестели трубы хоров. Четвертую сторону этого исполинского квадрата людей наполняли волостные старшины, а за ними народ. На холмистом поле темными пятнами выступали зеленые рощи, белели арки и флаги, вдали извивалась река, и из леса виднелась выступавшая по берегу к мосту длинная процессия, видны были тысячи людей, сверкали золотом хоругви…» [13] 

 

После торжественной встречи Николай II побывал в Спасо-Бородинском соборе, а затем отправился на Бородинское поле, где высились памятники полкам и дивизиям. У батареи Раевского он сел на приготовленного для него коня (семейство заняло роскошные экипажи), и начался объезд войск. Затем Император в сопровождении Свиты подошёл к старикам–ветеранам Бородинского сражения и побеседовал с ними [14].

 

Простившись с ними, Император посетил Инвалидный домик. В.Ф. Джунковский давал пояснения. Как он вспоминал позже, «Государь несколько раз благодарил меня, обратив внимание на строго выдержанный стиль, наглядную краткую историю… и на скромную обстановку, которая ему, по-видимому, понравилась» [15].

К полудню к Бородино подошел растянувшийся на 4 километра крестный ход, который шел от самого Смоленска с чудотворной иконой Божьей Матери, той самой, что в 1812 г. была в действующей армии – ею благословляли войска на Бородинском поле перед сражением. Возле главного памятника у братской могилы огромное шествие с хоругвями и походной церковью Александра I развернулось и была отслужена панихида по героям 1812 г. К вечеру крестный ход направился к Спасо-Бородинскому монастырю, войска были препровождены на отведённые бивуаки. Император же осмотрел иконостас походной церкви Александра I, которая до 1910 г. хранилась во дворце виленского генерал-губернатора и затем была передана во вновь сооружаемый музей 1812 г. После этого официальная часть первого дня Бородинского юбилея закончилась и Император отбыл в Ставку.

На следующий день, утром 26 августа, Бородинское поле огласилось раскатами пушечных выстрелов, которые известили народ о начале официальных торжеств. Празднество началось литургией в храме Спасо-Бородинского монастыря и последовавшим за ней крестным ходом к могилам героев Бородинского сражения. Затем состоялся парад войск, по окончании которого Император осмотрел Бородинский дворец.

 

После посещения дворца Николай II в сопровождении дворцового коменданта, нескольких Великих князей и министра двора осматривали Бородинское поле и многочисленные установленные там памятники. В.Ф. Джунковский также был в числе сопровождавших Императора лиц и удостоился чести давать пояснения. В 7 часов вечера состоялось освящение памятника французским воинам, павшим на Бородинском поле, и отслужена краткая литургия [16]. На этом программа торжеств на этот день была также завершена

27 августа основные мероприятия торжеств переместились в Москву. С утра в ожидании прибытия Августейших особ на Александринский вокзал по всей Тверской улице были выстроены шпалеры войск, стояли толпы людей. По прибытии в Москву Николай II с семьей торжественно прибыли в Кремль.

 

В два часа пополудни состоялся торжественный выход Императора и всей Августейшей семьи из Кремлевского дворца в Успенский собор. Из ризницы были вынесены знамена русских полков, участвовавших в Бородинском сражении, и состоялось торжественное богослужение с коленопреклонением перед боевыми реликвиями. Его вел митрополит московский Владимир. По окончании молебна состоялось торжественное шествие в Чудов монастырь.

 

В 7 часов вечера Император посетил Московское Дворянское собрание, где после торжественного приема от лица московского дворянства ему было преподнесено богато иллюстрированное издание «Московское дворянство в Отечественной войне».

 

По наступлении темноты в честь состоявшегося юбилея Москва была иллюминирована. «Наиболее людные улицы были буквально залиты многоцветными огнями. Масса домов сияли электрическими лампочками, расположенными по архитектурным линиям фасадов. Толпы народа двигались по улицам, пока не пошел дождь» [17].

 

Центральным событием 28 августа был грандиозный парад войск на Ходынском поле. В этом смотре войск должны были участвовать как собственно войска Московского гарнизона, так и те части, которые принимали участие в торжествах на Бородинском поле. Согласно сведениям, которые содержатся в «Справочной книжке к торжествам во время высочайшего пребывания в Москве в августе 1912 г.», общая численность участвовавших в параде войск составляла 40 000 человек. Начало смотра было назначено на 10 часов утра, а уже в 9 часов трибуны Ходынского аэродрома ломились от обилия людей. Начавшийся объезд Императором войск и затем торжественное шествие длились до четырех часов.

 

Час спустя Их Величества в сопровождении детей посетили Московскую Городскую Думу. От ее лица Государя приветствовал Председатель Московской Городской Думы Н.И. Гучков. Затем состоялась встреча императора с гласными Московской Городской Думы.

 

И уже в 8 часов вечера в присутствии царствующих особ состоялся торжественный прием в Большом Кремлевском дворце, на котором присутствовало рководство расквартированных в Москве войск и чины командования Московским военным округом.

 

29 августа торжественное богослужение, на котором присутствовал весь Двор, официальные лица Москвы и губернии, министры, сановники и члены официальных делегаций, состоялось в Храме Христа Спасителя. Вечером того же дня прошел крестный ход к специально установленному на Красной площади шатру с выставленными перед ним боевыми знаменами. Крестный ход сопровождался орудийным салютом и звоном колоколов кремлевских соборов. Затем был зачитан царский манифест и совершен торжественный молебен с участием всех московских духовных хоров. После этого крестный ход направился через Никольские ворота Кремля в Успенский собор.

 

В 2 часа пополудни на Соборной площади Кремля состоялся смотр воспитанников Московских средних учебных заведений. Этот смотр представлял собой невиданное доселе зрелище. Как вспоминал В.Ф. Джунковский, «учащиеся расположились в шесть линий, обращенных к памятнику Александру II. Кроме того, особую линию от Архангельского собора по направлению к Боровицким воротам составили депутации от различных учебных округов. Против памятника императора Александра II ближе к Чудову монастырю и Николаевскому дворцу занял место многолюдный хор учащихся средних учебных заведений под управлением директора Московской консерватории М.М. Ипполитова-Иванова. В хоре насчитывалось 2000 учащихся. У колокольни Ивана Великого расположились воспитанницы женских учебных заведений…» [18] Торжественная встреча с Императором включала в себя приветствия, гимнастические выступления воспитанниц средних учебных заведений, исполнение сводным хором учащихся гимна-марша и прохождение воспитанников церемониальным маршем [19].

 

В тот же день в три часа пополудни Николай II с детьми посетил юбилейную выставку в Историческом музее. Она занимала девять залов музея. Признавая плодотворность организаторов этой выставки, В.Ф. Джунковский все же полагал, что она могла бы быть полнее, если бы «не была затруднена еще и внешними обстоятельствами. Наступившее летнее время, а следовательно, и отсутствие большинства владельцев частных коллекций, при крайне ограниченном сроке [20], не дало возможности собрать многих документов и предметов, составлявших частную собственность… таким образом, настоящая выставка не исчерпывала того материала, который мог бы быть собран и выставлен»[21]. Николай II осматривал выставку около трех часов.

 

Только в 6 часов вечера Августейшие посетители отбыли из Исторического музея на Чистопрудный бульвар для осмотра развернутой там панорамы Бородинской битвы кисти Ф.А. Рубо [22]. Пояснения к полотну давал сам автор.

На Красной площади же начались народные гуляния. Этим официальные торжества, посвященные столетней годовщине войны 1812 года, были завершены.

 

Уже за рамками официальных торжеств 30 августа 1912 г. царская семья присутствовала на всенародном молебне на Красной площади «в память избавления Москвы от двунадесяти языков», а вечером посетила Кустарный музей московского губернского земства, после чего отбыла из Первопрестольной.

 

Что же до В.Ф. Джунковского, то признанием его вклада в подготовку и проведение этого юбилея со стороны общественности было избрание его председателем образованного в дни празднования Бородинского общества. Николай II также отметил его заслуги в организации торжеств. Перед последним официальным приемом накануне своего отъезда он передал через фельдъегеря приглашение московскому губернатору посетить его в личном кабинете. По словам Джунковского, когда он туда явился, «Государь сказал, что прислал за мной, чтобы сердечно поблагодарить меня за все мои труды по устройству торжеств и за отменный порядок на Бородине и Ходынском поле и во всех подведомственных мне учреждениях, и в память этих счастливых и радостных дней жалует мне свой портрет в драгоценной раме с собственноручной подписью»[23]. Однако гораздо более значимым результатом этой высокой оценки деятельности В.Ф. Джунковского стало скорое назначение его товарищем министра внутренних дел, последовавшее в самом начале нового, 1913 г.

 

После окончания бородинских торжеств в 1912 г. в печати вышло довольно много статей, обзоров и репортажей, посвященных их проведению и пребыванию в Москве первых лиц государства. В качестве иллюстрации прилагаю одно из подобных изданий. Желающие ознакомиться могут перейти по ссылке:L

 

Для укрепления патриотических чувств и воинственных настроений на экраны страны вышел первый русский военный блокбастер "1812 г.", сработанный на студии Хаджонкова при участии братьев Пате. Предлагаю читателям статьи окунуться в атмосферу исторического кино образца 1912 г.

 

 

________________________________

[1] Подробнее см.: Петров Ф.А. Музей 1812 года // Вопросы истории. 1988. № 2. С.183–188.

[2] Текст этого документа приводится в статье: Разгон А.М. Очерк истории военных музеев в России (1861–1917) // Труды научно-исследовательского института музееведения. М., 1962. Вып. 7. С.166–167.

[3] Розенталь И.С. Злополучный портрет. Сто лет «грозы двенадцатого года» и генерал Джунковский // Советский музей. 1992. № 4. С. 40.

[4] ГА РФ. Ф. 97. Оп. 3. Д. 108. Л. 10–234.

[5] Джунковский В.Ф. Воспоминания. М., 1997. Т. 2. С. 6.

[6] Там же. С.13.

[7] Там же. С. 9.
[8] Розенталь И.С. Злополучный портрет. Сто лет «грозы двенадцатого года» и генерал Джунковский // Советский музей. 1992. № 4. С. 39.

[9] Джунковский В.В. Воспоминания. Т.2. С.11.

[10] ОПИ ГИМ. Ф. 160. Оп. 1. Д. 5. Л. 16.

[11] Джунковский В.Ф. Воспоминания. Т.2. С. 51.

[12] Высочайшее пребывание в Бородино и Москве в августе месяце 1912 г. М., б.г. С . 4.
[13] Джунковский В.Ф. Воспоминания. Т.2. С. 24.

[14] Высочайшее пребывание в Бородино и Москве в августе месяце 1912 г. М., б.г. С. 5.
[15] Джунковский В.Ф. Воспоминания. Т. 2. С. 25.
[16] Высочайшее пребывание в Бородино и Москве в августе месяце 1912 г. М., б.г. С. 7.

[17] Джунковский В.Ф. Воспоминания. Т.2. С. 43.
[18] Джунковский В.Ф. Воспоминания. Т.2. С. 49–50.

[19] Справочная книжка к торжествам во время высочайшего пребывания в Москве в августе 1912 г. М., 1912.

С. 7. 

[20] Работа по созданию экспозиции юбилейной выставки фактически началась только в марте 1912 г. (прим. Д.Г.). 

[21] Джунковский В.Ф. Воспоминания. Т.2. С. 52. 

[22] Там же. С. 12.

[23] Там же. С. 63.